– После следующего удара бежим! – крикнул Скаэн.

Будто услышав его, твари отступили, а потом навалились на нашу защиту, не давая передохнуть.

– Шрам, умеешь делать мудрости на большом расстоянии? – закричал мне эр.

– Да!

– Отбегай и делай самый сильный щит, на который способен!

Я выполнил приказ. Добежал почти к оврагу, прижавшись спиной к огромному стволу, развернулся и стал плести щиты – слой за слоем. Один за другим, прямо за щитами отряда. Удивительно, но, когда я не думал о возвращении в Форт, тело меня покорно слушалось и не стремилось увести в нужную сторону.

– Готово!

– Бежим! – эр первым кинулся в укрытие, а за ним устремились бойцы.

От удара по мудрым щитам меня вжало в ствол так, что захрустели кости, а большая часть моих щитов лопнула на глазах. Тем не менее, я сумел подарить отступающим несколько секунд. Бойцы уже не видели, что произошло дальше – а я вот сумел разглядеть сквозь боль и красную пелену перед глазами. В воздухе – по границе облака пара, в котором находились твари – пробежали всполохи, а потом в самом центре вспыхнул ослепительный столб молнии, впиваясь в землю.

Если бы там не было воды – нам бы точно пришлось ещё и пожар тушить. Но мокрая земля не стала гореть. Зато молния перекинулась на воду и тварей, сотрясая их огромные тела и заставляя совершать какие-то странные движения. За первым разрядом последовало ещё два, и ещё один послабее – видимо, эра не успела больше подготовить.

Тем не менее, их оказалось достаточно. Когда мелькание и всполохи прекратились, посреди почти высохшей лужи остались лежать массивные дымящиеся тела странных обитателей Диких Земель. Если бы мы собирались идти дальше, то путь был свободен.

Глава 32

Туши тварей и погибших соратников сожгли на костре вечером того же дня. Для лагеря выбрали удобный холм неподалёку. Я постоянно опасался, что Зов не даст нам сходить с пути, но он захватывал тело только тогда, когда сам человек противился ему. Я и Скас даже проверили, а получится ли вернуться, если твёрдо решить идти к Пролому — но повернуть в другом направлении. Однако всё было не так просто, как мы надеялись. Мы сумели удалиться на полперехода от лагеря, а потом наши тела попросту отказались нам подчиняться. Конечно, мы остановились — и попытались снова повторить такой способ возвращения, но в этот раз Зов захватил нас почти сразу. К сожалению, обмануть самого себя было настолько непосильной задачей, что заниматься этим дальше не имело смысла.

Пока бойцы обустраивались, у нас с Пятнашкой, эров, Скаса и Хохо состоялся незапланированный совет.

– Припасов нам хватит дней на двадцать пять. Может, даже на тридцать, — доложил Хохо, обойдя лагерь. – Этого достаточно, чтобы пересидеть Отлив?

– Знать бы, у кого спросить – я бы спросил, – усмехнулся Скаэн.

— Сколько Отлив может длиться? — спросил я.

– Никто тебе не сможет дать на это ответ, – эра Эл-оли сокрушённо покачала головой. — Длится ли Отлив какое-то точное число дней? Или Отлив длится, пока не будет что-то достигнуто? Насколько связаны Отлив и Зов?.. Никто не знает…

— А раньше? Сколько длились Отливы раньше?

– Про Отливы слишком мало упоминаний в книгах, — ответил Скаэн. – И в сроках разные авторы в своих трудах постоянно путаются. Возможно, Отливы были совсем разные. Возможно, они зависели от силы Прилива. Это, Шрам, настолько малоизученное проявление мудрости, что никто ничего толком и рассказать не может. К тому же, за всю мою жизнь Отливов не было. Последний из них состоялся ещё до моего появления в этом мире.

– Нет ни одного живого свидетеля… — кивнула Эл-оли. -- Конечно, некоторые эры в Форте в прошлый Отлив сумели сделать кокон для себя и некоторых помощников, но они просидели в нём почти целый год – и только тогда решились выйти. Закончился ли Отлив быстро, умолк ли Зов через несколько дней, или всё это продолжалось почти полгода – никто из них так и не узнал.

– За три тысячи лет было всего пять или шесть Отливов, Шрам… – добавил Скаэн. – Большая часть – в первые века после того, как закончился Прилив. Многие считали, что их больше и не будет, но, как видишь, по крайней мере, один случился…

– Меня лично волнует хозяйственная сторона вопроса! – заметил Хохо. – Что нам делать с едой? Может, стоит ввести ограничение на пайки и поискать подножный корм? Тогда сразу заявляю – тварей жгли зря, в них было мясо!

– Думаю, что надо ограничить размер дневной порции, – заметил Зана. – Если получится достать еду – хорошо, но рассчитывать на это не стоит. Есть изменённых – последнее дело…

– Иначе можно переждать Отлив, но не переждать Зов… – мрачно кивнул Скас.

– Вводим ограничение на еду! – кивнул Скаэн. – Треть от обычной порции.

– Мы так очень быстро с голоду помрём, – заметил я.

– Надо просто меньше двигаться, – успокоила меня Эл-оли. – Если не двигаешься, то и еды много не требуется. Это, конечно, плохая мера, но ничего другого не остаётся. Так мы сможем протянуть немного дольше…

– Может быть, поискать какую-нибудь растительную пищу? – спросила Пятнашка.

– Нет, в Диких Землях только в самом крайнем случае… – покачал головой Скаэн.

Лагерь окружили хлипким заграждением, проломить которое смогла бы любая тварь – но при этом она наделала бы столько шума, что её появление сразу бы заметили. Утеплять палатки было пока не нужно – погода была такой мягкой и солнечной, что бойцам, наоборот, не хотелось уходить из-под открытого неба. Однако здесь часто случались небольшие дожди, поэтому укрытия всё-таки пришлось организовать.

Еда была изъята у бойцов и сложена в одном месте. Готовили теперь всё в общем котле, а выдавали совсем немного. Радовало лишь то, что бивший неподалёку ключ позволял хотя бы напиться вдоволь. Однако уже на второй день я начал чувствовать, что еды мне не хватает. Чувство голода теперь стало обычным спутником всех бойцов в лагере. Однако не оно было самым страшным врагом – ещё страшнее была скука…

Заданий для бойцов было немного – собрать дрова для костра да приготовить еду. Всё остальное время мы лежали и сидели. Оставалось только развлекать себя разговорами и воспоминаниями. К счастью, с нами были эры, у которых был почти бесконечный запас баек и историй. Но даже это занятие, как оказалось, может надоесть.

А на пятый день пришёл Зов… Началось всё незаметно, исподволь. То один, то другой боец, встрепенувшись, спрашивал, чего это мы всё лежим – надо же сделать то или это. И каждый раз предложенные дела оказывались на удивление нужными и важными. Поначалу бойцов удавалось легко успокоить и убедить, что это просто действие Зова. Но с каждым днём сдерживать людей было всё тяжелее и тяжелее…

Зов туманит разум: он не даёт воспринимать мир таким, каким ты его привык видеть. В голове у тебя рисуется совершенно иной мир, где возможны самые невероятные вещи. К примеру, девушка Ша-арми – Цветик – была уверена, что нужно идти вперёд, чтобы вернуться домой. Она совершенно не могла понять, почему обязательно нужно двигаться на север, чтобы попасть в Форт, потому что в том мире, что соткался в её мыслях – дом, напротив, был на юге. Кирри вообще три раза порывался идти в разведку, потому что был уверен, что мы всё ещё воюем с восставшими, которых немало осталось в Мобане даже после окончательной победы.

Это и в самом деле напоминало безумие. Зов проникал в самую суть человека, медленно пропитывал его тело, разум и душу. И в какой-то момент ты вдруг начинал видеть мир совсем иным… На восьмой день я проснулся в палатке – однако был уверен, что нахожусь у себя дома. Я не увидел Пятнашку, спящую рядом. Перед моими глазами стояла пустая постель. Я точно «знал», что Пятнашка отправилась в казарму, которая теперь располагалась за городом. Нужно было пройти за ней всего пару переходов на юг от стен.

Когда меня поймали, я уже почти покинул лагерь – и вырваться из безумного бреда, застившего глаза, удалось только после увесистой оплеухи. Но я был не единственным, кого в тот день одолел Зов. Пара новичков ещё ночью покинули нас: их палатки были пусты, а вещи – не тронуты. Они ушли в лес и так и не вернулись. После этого мы выставили не одиноких дозорных, а целые отряды охраны. Охранники тоже большую часть времени лежали, но хотя бы следили, чтобы никто не пытался уйти. В том числе, и они сами.